Заявленные планы Минобороны России предполагают завершение зачистки Мариуполя, замыкание котла вокруг донбасской группировки (около 60 тысяч), блокирование харьковской группировки (около 30 тысяч). Поскольку представители МО России также заявили, что именно в Харькове на данный момент наихудшая гуманитарная ситуация на Украине, можно предположить, что и штурм Харькова (для улучшения гуманитарной ситуации) не за горами. На этом фоне ликвидация относительно небольших гарнизонов Чернигова, Сум и дочистка территорий этих двух областей логично напрашивается. По завершении зачистки всех котлов (или хотя бы донбасского), выдвижение войск к Запорожью и Днепропетровску становится делом времени, а не принципа.

Охрана ближнего армейского тыла

Таким образом, можно ожидать, что по прошествии месяца под контролем России окажутся не разрозненные приграничные территории на севере и в центре Украины с протяжённой, но относительно неглубокой полосой на юге, но вся Левобережная Украина с изрядными кусками Правобережной.

Это значит, что вопрос контроля тыловых территорий встанет не менее остро, чем проблема продолжения боевых действий, а возможно и острее, так как успехи фронта всегда нестабильны без прочного тыла.

Новая власть обязана защитить население от бытовых невзгод и бандеровце-фашистов.

На освобождённых территориях ДНР/ЛНР устанавливается власть республик и оперативно начинают работать местные администрации, укомплектованные прошедшими восьмилетнюю школу работы в ближнем армейском тылу кадрами. В последнее время начато также формирование военно-гражданских администраций на освобождённых территориях Херсонской и Запорожской областей. Эти администрации комплектуются частично кадрами вернувшихс

1000

я политических эмигрантов, частично антифашистки настроенными местными жителями и отдельными украинскими чиновниками, перешедшими на сторону новой власти.

Легко понять, что привычки, опыт работы и стремления у этих трёх групп людей серьёзно различаются и составить из них единую команду проблематично. Кроме того, пока они находятся в ближнем армейском тылу, защиту от не слишком-то и таящихся бандеровцев они могут получить только от армейских частей и Росгвардии.

Но, через некоторое время армия уйдёт в наступление, а Росгвардия двинется за ней, поскольку её задача - охрана ближнего армейского тыла - не более ста километров от линии фронта (а в нынешних условиях раза в два меньше). Причём если основные коммуникации, узловые станции и перекрёстки важнейших шоссейных дорог даже в глубоком тылу будут держать под контролем гарнизоны армии и Росгвардии, то на огромную сельскую глубинку и райцентры их просто не хватит. Чтобы глубокий армейский тыл не оказался отдельными гарнизонами, связанными тонкими ниточками контролируемых в основном в дневное время дорог, в бушующем море сельской анархии и реваншистской бандеровщины, его необходимо снабдить надёжной вооружённой охраной.

Сотрудники Росгвардии в освобождённом Мелитополе двинутся за наступающей армией. Кому защитить население от нациков?

Полиция тут не поможет

По сообщениям с мест, на части освобождённых территорий делаются попытки формирования полиции по российскому образцу. Результаты пока неизвестны. Думаю, что эта мера явно недостаточна.

Дело в том, что российская полиция давно работает в мирной цивилизованной стране, среди благожелательно настроенного населения и увешанных камерами наблюдения городов и весей. Именно к такой работе адаптированы её структура и инструкции.

В данном же случае мы имеем террит

2000

орию напоминающую скорее те же украинские степные пространства сразу после Гражданской войны, с до конца не искоренёнными остатками махновщины, или Западную Украину после Великой Отечественной войны, охваченную бандеровской партизанщиной.

Возможно размах будет и поменьше, но это будет компенсироваться находящимися на современном уровне подготовкой, средствами связи и вооружением бандитских (а скорее даже связанных с зарубежными центрами и координируемых ими) диверсионных групп.

Блокпост ДНР в Мариуполе

Стандартная структура полиции с небольшими райотделами и одинокими участковыми в такой ситуации может нормально работать в больших городах, снабжённых армейскими или гвардейскими гарнизонами. В сельской местности бандиты её просто уничтожат. Опыт всей мировой партизанщины (и хорошей, и плохой, и нашей, и не нашей) свидетельствует, что именно слабые полицейские подразделения в сельской местности и низовые органы власти становятся первоочередной целью инсургентов. Их задача блокировать власть в крупных городах, поставить под удар коммуникации между ними и заставить тратить избыточные силы на охрану путей сообщения. При этом, как показано в фильме «Адъютант его превосходительства», местный «батько Ангел» может иметь штаб-квартиру буквально в паре километров от железной дороги, поскольку на контроль сельской местности сил уже не хватает.

Подобный дырявый тыл создаёт проблемы и фронту, чьи коммуникации находятся под постоянной угрозой и который вынужден отвлекать боевые части для охраны хотя бы важнейших грузов, и политическому руководству, которое вынуждено бросать в эту чёрную дыру партизанщины силовые и материальные ресурсы, растворяющиеся в ней, как сахар в горячем чае.

Есть ли выход?

https://tvzvezda.ru/news/20223...

Ополченцы-добровольцы, где бы ни были с ними - Россия

Разумеется есть.

В конце концов, всё новое - хорошо забытое старое. После Гражданской войны анархический бандитизм в сельской местности искореняли части особого назначения (ЧОН), из которых потом выросли Внутренние войска, преобразованные затем в Росгвардию. Однако чоновские гарнизоны стояли в основном в губернских (и в некоторых, самых крупных, уездных) городах и были столь же редки, как нынешние гвардейские. В сельской местности власть опиралась на вооружённых коммунистов, к ...

Источник: Новости сегодня онлайн.