Арис Казинян: В ходе истории каждый раз Ереван восставал из пепла и руин

Ереван представлял собой город, ядром которого считалась знаменитая крепость, снискавшая себе славу неприступной. Неоднократно перестроенная, она, тем не менее, сохранила базовую планировку, имела близкую к квадратной форму, но с обтекаемыми углами, почему путешественники видели в планировке сплюснутый по краям и полюсам овал. Об этом пишет армянский журналист и исследователь Арис Казинян в своей книге «Ереван: С крестом или на кресте», являющейся попыткой фиксации и осмысления чрезвычайно пестрого спектра процессов, прямо или опосредованно слагавших характер развития данной территории, предопределив неизбежность превращения именно Еревана в главный центр Восточной Армении, а позже – в столицу восстановленного армянского государства.Ереванская крепость снабжалась тремя главными воротами: «Южными», ведущими в Тебриз и Нахиджеван, Восточными («Майданскими») – по направлению в Ширван и «Западными» – со склоновым выходом непосредственно в тальвег ереванской реки. Были известны также Северные («Гюрджийские») ворота – в тифлисском направлении.В крепости размещались дворец наместника персидского шаха – Ереванского беглярбека, мечети, баня, казармы, склады, лавки и жилые дома. Практически весь административный аппарат, а также верхушка мусульманского духовенства, гарнизон, равно как и обслуживающее потребности первых население размещались внутри крепости (если отталкиваться от данных Шардена о том, что внутри крепости насчитывалось около 800 домов, то численность жителей здесь составляла никак не меньше 3000 человек; оно было преимущественно мусульманским), пишет Казинян.Касаясь собственно города, Казинян пишет, что к северо-востоку от крепости располагался собственно город со своими селитебными кварталами. Ориентируясь на сообщение Тавернье («в городе проживает в двадцать раз больше населения, чем в крепости»), можно предположить, что по положению на 1660-1670 гг. общая численность жителей ереванских кварталов составляла порядка 50 000 человек. Косвенно это подтверждает и Жан Шарден, называя Еревана «большим городом».Селитебная территория делилась на три основных района. Наиболее древний и самый большой из них располагался на северо-восточной стороне. Армяне называли этот район «хин Ереван» (старый Ереван) и «хин таг» (старый квартал), в котором находились торговые и ремесленные ряды, рынки, постоялые дворы, бани и другие общественные здания. Здесь же располагались церкви и часовни (Катогике, св. Петроса и Погоса, Гефсимани, Гагарда-оджах и др.) и мечети (Геой и Шахар). Квартал имел основное армянское население, занимавшееся торговлей, ремеслами (известны были цирюльники, скорняки, шапочники, пекари, кожевники, мельники, мыловары, красильщики, кузнецы, медники, лудильщики) и приусадебным садоводством.Второй селитебный район размещался на Кондской возвышенности (Тапабаш), где находились дома знатных горожан – меликов. Тапабаш подразделялся на «Верхний» (через «Мамри тах», сползающий в Разданское ущелье) и «Нижний» (у подножия возвышенности). Квартал был преимущественно армянским, но здесь проживали и цыгане (боша, ломы) – столетиями раньше принявшие христианство и кроме армянского языка пользующиеся также своим закодированным языком ломаврен. В малом количестве в Конде проживали и шииты.На двух противоположных склонах Кондской возвышенности располагались раннесредневековые и неоднократно реконструированные христианские сооружения: церковь св. Ованнеса Мкртича (вниз по Мамрийской дороге - «верхний Тапабаш») и Пустынь св. Анании (в «нижнем Тапабаше»). Севернее находилось армянское кладбище Козерн. На возвышенности функционировала и Тапабашинская мечеть.С юго-западной стороны к Конду примыкал район, который назывался по-армянски Дзорагюх и параллельными террасами «сползал» в Разданское ущелье. Он делился на отдельные малые кварталы – «Карапи таг» (квартал на утесе), «Дзори таг» (квартал в ущелье) и др. Именно этот склон – с прекрасным видом на двуглавый Арарат – и облюбовало новое ереванское поколение, построившее двухэтажные и даже трехэтажные дома - обозначенные на панорамном рисунке Тавернье. В Дзорагюхе главным культовым сооружением являлась церковь св. Саргиса.Третий селитебный район – «Каранки таг» (Каменоломни) – образовался на ереванском юго-востоке, в районе старых карьеров. В период персидского владычества его чаще называли персидским словосочетанием «Дамир булаг» («железный источник» - из-за выхода минеральной воды). Основное население было мусульманским. Оно занималось преимущественно скотоводством и приусадебным огородничеством, а также следило за вьючной скотиной (мулы, верблюды и т.д.) приезжих купцов. В квартале находились мечети (Дамир-булагская, Гаджи Новруза, Гаджи Джафара) и армянские церкви (св. Геворг и др.).Между тем, на фоне постепенного ослабления позиций кызылбашей и не очень активной политики Османской империи на Востоке представителями национальной элиты вновь стали вынашиваться планы по восстановлению независимой армянской государственности. В частности, католикос Акоп IV Джугаеци воздвиг и реконструировал много христианских сооружений, поддерживал историков, намеревался на родине напечатать сочинения армянских авторов, для чего направил на учебу в Европу группу, в состав которой входил Воскан Ереванци, успешно решал возникшие в отношениях с функционирующими на территории Османской империи Константинопольским и Иерусалимским патриархатами и Ахтамарским католикосатом споры и разногласия и т. д.В 1677 г. в Ереване было созвано организованное автором первого армянского политического обращения и к Русскому царю Алексею Михайловичу Католикосом Акопом тайное собрание представителей национального духовенства и меликов, о чем сообщает непосредственный участник совещания Исраел Ори. Собрание приняло решение делегировать миссию во главе с Католикосом в латинскую Европу, поскольку альтернативы «латинским миссиям» долго не было. К тому времени Католикос уже направил обращения к Папам Александру VII и Клименту X, а также к французским миссионерам - в надежде выйти на Людовика XIV. Несколько позже он адресовал письмо и польскому королю Яну III Собескому, который годами ранее (в 1673 г.) будучи еще гетманом, разбил турок под Хотином.«Деятельность Католикоса не могла не настораживать метрополию и шахских наместников – ереванских беглярбеков. Однажды Акопа Джугаеци даже пленили, причем благовидным предлогом послужила даже не его политическая активность, а – как сообщает Закария Канакерци – строительная деятельность. Армянский автор пишет о стремлении нового беглярбека Сефи Кули-хана I (лезгина) заполучить в собственность разбитый Католикосом прекрасный парк», - пишет Казинян, добавляя, что католикос был заключен в Ереванскую пустынь, однако вскоре бежал к шаху. Во второй половине XVII в. Ереван продолжал развиваться, превратившись уже в скором времени в значимый рынок уже не только в пределах Араратской долины – ереванские караван-сараи принимали купцов из северных и западных земель, а также из исконной Персии.«Город развивался не только как торговый и образователь ...