Замглавы Минкомсвязи на РСН рассказал, кто в России грамотнее всех

И. ИЗМАЙЛОВ: Александра Красногородская с нами, здесь Измайлов. И Алексей Волин к нам присоединяется, заместитель министра связи. Алексей Константинович, приветствуем Вас.

А. ВОЛИН: Здравствуйте.

И. ИЗМАЙЛОВ: Сегодня на фоне происходящего в мире главный праздник – двухлетие воссоединения Крыма к России. Мы сегодня говорили с сенаторами, кто уехал туда, а кто здесь, все празднуют. У Вас какой-то банкетик с коллегами планируется?

А. ВОЛИН: Нет. Но мы начали праздновать ещё вчера, потому что созвонились с моим коллегой и хорошим товарищем Дмитрием Полонским, вице-премьером Крыма и министром по делам связи, информации и внутренней политики, поздравили друг друга. Не могу сказать, что с той и другой стороны телефонного провода мы наливали по рюмке, но и без этого были в хорошем расположении духа.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Как-то изменилось количество русскоязычных СМИ за последние два года в Крыму? Наверняка, какие-то издания ушли, появились новые.

А. ВОЛИН: Если говорить про единой поле Крыма, то мы с самого начала взяли курс на то, чтобы жители полуострова не почувствовали никакого ухудшения после того, как они вернулись в состав России. Поэтому были в самом начале предприняты достаточно энергичные шаги, чтобы сохранить те средства массовой информации в Крыму, которые были. В момент возвращения Крыма в состав России там была очень непростая ситуация. Прежде всего, это касалось печатных СМИ: были прекращены поставки бумаги, типографской краски и необходимого оборудования со стороны Украины. Нам пришлось срочно организовывать массовый завоз в Крым бумаги для газет, журналов, учебников. Кроме того, Крым переходил на переключение на российские каналы телевидения, туда стали приходить радиоканалы, федеральные российские газеты. В самом Крыму продолжали и в кабеле, и на спутниках вещать украинские каналы. Мы исходили из того, что подключение или запрет тех или иных каналов – точно не российский метод, этим путём не пошли наши украинские коллеги. Украина пошла по пути запрета российских каналов, российских фильмов. Недавно я увидел цифру: 430 российских кинокартин и сериалов запрещены на территории Украины.

И. ИЗМАЙЛОВ: Вчера была информация, что 13 наших каналов вновь отключают.

А. ВОЛИН: Во-первых, это не работает. Любой человек, который хочет ознакомиться с продукцией российских телеканалов, спокойно может делать это при помощи интернета.

И. ИЗМАЙЛОВ: И спутника.

А. ВОЛИН: Очень забавно наблюдать, как наши соседи пытаются огородить себя здоровенной, каменной, очень высокой, толстой стеной, они накрутили сверху колючую проволоку, пустили по ней ток, забыв, что примерно треть периметра участка никакой стены не имеет в принципе. Те, кто хотят получить информацию, контент российских каналов делают это спокойно.

Второе – обидно наблюдать, как население страдает. Украинский зритель был приучен к хорошим, качественным сериалам, прежде всего, российским. Мы не хотим сказать, что российские кинематографисты талантливее украинских, но российская экономика кино и сериалов более конкурентоспособна, чем украинская в силу количества населения, которое у нас проживает. Если у вас много населения, у вас больше рекламный рынок, вы больше можете потратить на то, чтобы произвести хороший, качественный сериал. В России для телевизионных каналов снимались качественные сериалы. В среднем цена одной серии колебалась от 250 до 300 тысяч долларов. Это покрывалось за счёт приобретения российскими телеканалами. На Украину эти сериалы продавались в разы дешевле.

И. ИЗМАЙЛОВ: Когда уже здесь пройдут?

А. ВОЛИН: Одновременно с тем, когда шли здесь. Следовательно, украинский телезритель имел возможность смотреть сериалы себестоимостью на 250–300 тысяч долларов, которые украинские каналы приобретали, предположим, за 50, а иногда и меньше. Когда они отказались от российских сериалов, то перестали получать продукцию, которая выглядит на экране на 300 тысяч, а произвести за 50 нельзя. По экономике т, что они пытаются произвести сами стоит 80–120 и более. Но это не выглядит на 300.

И. ИЗМАЙЛОВ: Не можем обойти вопрос, который на днях взорвал интернет – сериал украинский, который идёт у нас здесь «Красная королева». Он был снят на Украине, в главных ролях – горячие сторонники АТО. Наши телеканалы почему-то закупают эту продукцию там и здесь транслируют. Не сказать, что сама картинка сделана с огрехами. Даже если не знаешь, не заподозришь, что не наш.

А. ВОЛИН: А Вам этого и не надо. Меня всегда умиляет: чего кричать по этому поводу? Это сериал про Украину? Нет. Он про АТО? Нет. Это сериал про нашу общую, советскую историю.

И. ИЗМАЙЛОВ: Но получается, что Россия в какой-то степени оплачивает.

А. ВОЛИН: Россия оплачивает труд режиссёров, монтажёров и других людей, которые это делали. Это с учётом того, что закупленное на Украине точно стоило для «Первого канала» дешевле, чем снятое в России. Экономика «Первого канала» в этом отношении понятна.

Чем занимаются актёры в свободное от работы время нам точно не интересно. Нас интересуют те образы, которые они создают на экране.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Даже не интересно про актёров фильма «8 первых свиданий»?

И. ИЗМАЙЛОВ: С Зеленским.

А. ВОЛИН: Совершенно не интересно. Морально-этический облик тех людей, которые снимаются в кино, в своё время мог интересовать партком или профком. Нам сейчас не интересно.

И. ИЗМАЙЛОВ: Не меняется восприятие человека? Вы же тоже застали пик популярности «Машины времени» — люди слушали, слушатели, а когда вдруг начала проясняться позиция исполнителей, люди стали отворачиваться, хотя песни не поменялись.

А. ВОЛИН: Не знаю, я «Машину времени» и сейчас слушаю. Песни – это одно, а то, что он делает – другое. Это тоже самое, что в своё время было с Гарри Каспаровым, когда он играл в шахматы. Когда он играл в шахматы, он был хорошим шахматистом. Жалко, что мир потерял хорошего шахматиста, получив хренового политика. Как политик он мне точно не интересен, как шахматист был в своё время неплох. Я как слушал песни «Машины времени» так и слушаю, но точно не являюсь сторонником политических идей и воззрений, которые проповедует Андрей Макаревич.

И. ИЗМАЙЛОВ: К Крыму вернёмся. Вы упомянули, что даже бумагу туда не поставляли. Много ли там было местных редакций и сколько их сейчас?

А. ВОЛИН: Все те редакции, которые были, остались. Наоборот, добавились российские газеты: «Российская газета», «Московский комсомолец», «Аргументы и факты», «Собеседник» что-то делал для Крыма. Они стали выпускать местные вкладки. Поэтому медиа-пейзаж стал куда более разнообразным и интересным.

И. ИЗМАЙЛОВ: А что касается телеканалов? Была история, говорили, что цифровое телевидение было развито гораздо лучше, чем здесь, было три мультиплекса. Вы тогда сразу сказали, что всё сохраните.

А. ВОЛИН: Так три мультиплекса и осталось.

И. ИЗМАЙЛОВ: Все наши каналы или украинские тоже остались?

А. ВОЛИН: В мультиплексах их нет, мультиплекс – это конкурентная история. Представьте себе, вы хотите продавать рекламу, так как у вас есть телеканал. Что будет смотреть крымский зритель? Он будет смотреть российский канал или украинский? Понятно, что крымский зритель хочет смотреть российский канал. Занимать место в мультиплексе каналом, который не сможет собрать денег на рекламу и с этого отбиться – ради чего? Из принципа?

И. ИЗМАЙЛОВ: Наши высокопоставленные политики говорят сегодня, что против России ведётся информационная война, и так или иначе зачастую в этом участвуют СМИ. Есть телеканал Russia Today, который имеет возможность доносить информацию туда. Какая ситуация внутри и как, на Ваш взгляд, государство должно отстаивать свои интересы на внутренней повестке через СМИ, чтобы эту информационную войну не проиграть?

А. ВОЛИН: Государство должно отстаивать свои интересы как на внутреннем рынке, так и на внешнем и использовать для этого не только те каналы, которыми оно владеет. Если вы будете использовать только тот инструментарий, который является нашей собственностью, вы никогда не одержите никаких побед или достижений. Главная задача государства – профессионально и убедительно доносить свою точку зрения через все каналы, которые существуют, будь то дружественные или нет, подконтрольные или нет каналы. В России мы имеем достаточно разнообразный медиарынок, на нём доля государства крайне невысока. У нас зарегистрировано около 90 тысяч средств массовой информации, государству принадлежит порядка десятка.

И. ИЗМАЙЛОВ: Газеты, журналы.

А. ВОЛИН: Газеты, радио, телевидение. У нас порядка 2 тысяч телевизионный компаний в стране. Не забывайте, что у нас 80 с лишним регионов.

А. КРАСНОГОРОДСКАЯ: Всё равно это приличная цифра. Давайте сравним это с населением.

А. ВОЛИН: Есть большие телекомпании, а есть маленькие, но в общем их у нас 2 тысячи. Государство должно уметь рассказывать о том, что оно делает, почему делает, быть интересным и убедительным. Если вы не можете быть таковым, то всё, что делаете – бессмысленно, даже если будете делать это в подконтрольных СМИ, потому что их никто не будет смотреть, читать или слушать.

И. ИЗМАЙЛОВ: Сейчас новый век, новое восприятие, не работают старые подходы, все ищут новые, чтобы быть убедительными и воспринимаемыми.

А. ВОЛИН: Мне кажется, не надо искать новых подходов. Чтобы быть убедительным, надо говорить про те вещи, которые интересуют людей понятным языком и быть правдивым. Это как раз та политика, которую заняло наше государство.

Кто-то идёт путём запрета, мы всегда исходили из того, что запрет – не наш метод. Мы не боимся дискутировать, не боимся находиться на фоне альтернативны ...