Президентские выборы в Молдавии и Приднестровье: параллельные и прямые

Тирасполь, 22 Марта 2016, 10:23 — REGNUM

Сенсационное решение Конституционного суда Республики Молдова, недавно признавшего неконституционным осуществленный в 2000 г. переход к избранию Президента Молдовы Парламентом и постановившего вернуться к всенародному избранию главы государства, относительно недолго было объектом изучения и комментариев. Экспертное сообщество Республики Молдова, как и молдавское общество в целом, довольно быстро переключилось на обсуждение того, как и в какие сроки реализовывать решение Конституционного суда. Иными словами, весьма противоречивый документ органа конституционной юстиции Молдовы не просто был спокойно воспринят молдавским социумом, но и сразу был переведен в плоскость практической реализации.

Между тем, решение Конституционного суда Республики Молдова (КС РМ) заслуживает более внимательного анализа. Представляется, что КС РМ вышел за традиционные пределы органов конституционной юстиции: принятое решение носило характер не толкования, а, по сути, отмены одних конституционных норм из-за их несоответствия другим (хотя формально предметом рассмотрения было соответствие норм конституционного закона о внесении изменений и дополнений в Конституцию РМ, которые и были признаны противоречащими Основному закону). Более того, есть достаточно оснований полагать, что КС своим решением создал новые конституционные нормы (подтверждается тем, что в Молдове вновь вводится всенародное избрание президента, как это было до 2000 года, но возрастной ценз повышается с 35 до 40 лет по сравнению с ранее действовавшим механизмом). Тем самым КС РМ реализовал в своей деятельности принципы не только континентального, но и прецедентного права, присущего англосаксонской правовой семье, где суд также выступает субъектом, самостоятельно создающим юридические прецеденты и правовые нормы.

Впрочем, было бы неверным говорить об «исключительности» созданного в Кишиневе прецедента. По-видимому, авторы решения КС РМ и его вдохновители учли опыт Приднестровья, где еще в 2003—2005 гг., а позднее и в 2012 г. решалась судьба Прокуратуры Приднестровья. Механизм изменения статуса приднестровской Прокуратуры был практически тем же: в 2003—2005 гг. Конституционный Суд Приднестровья признал противоречащими Конституции ПМР положения конституционного закона о внесении изменений и дополнений в Конституцию ПМР в части регулирования статуса прокуратуры. Поскольку прокуратура в действовавшей редакции Конституции ПМР не была отнесена ни к одной из ветвей государственной власти, она была лишена большей части государственно-властных полномочий. Позднее приднестровские законодатели отнесли прокуратуру к судебной власти, однако после очередной конституционной реформы 2011 г. республиканская прокуратура вновь формально оказалась вне трех ветвей власти, что позволило Президенту Приднестровья Е. Шевчуку (стремившемуся тогда получить контроль над данным институтом) поставить вопрос о возможности осуществления прокуратурой государственных функций. Конституционный суд Приднестровья подтвердил свою прежнюю позицию, что позволило лишить Прокуратуру ее прежнего статуса и многих аспектов процессуальной самостоятельности, а также перевести ее в значительной мере под контроль исполнительной власти.

Возвращаясь к решению КС РМ, отметим, что оно уже не может считаться неким эксклюзивом для молдавской судебной системы: достаточно вспомнить решение того же суда о том, что государственным языком в Молдове является румынский язык, а конституционная норма не соответствует Декларации независимости Молдовы. Тем самым КС РМ фактически «исправил» норму того раздела, который по Конституции РМ может изменяться только всенародным референдумом.

Определенная конъюнктурность в решении КС РМ по всенародным выборам президента не вызывает сомнений.

Во-первых, оно позволяет избежать проблем, связанных с истечением мандата нынешнего Президента РМ Н. Тимофти. Массовые протесты зимы этого года, вызванные «молниеносным» формированием нового правительства, не забылись, по-видимому, «архитекторами» существующей политической системы Молдовы, а принятое решение практически минимизирует соответствующие риски. В силу этого обеспечивается сохранение нынешней конфигурации молдавской политической системы как минимум до планируемых на осень с.г. президентских выборов, а в перспективе — и до завершения полномочий нынешнего созыва молдавского парламента.

Последовавшие в течение марта «разъяснения» КС относительно исполнения обязанностей нынешним президентом непосредственно до инаугурации всенародно избранного главы государства подтверждают такую нацеленность молдавского правящего класса, а также то, что орган конституционной юрисдикции Молдовы вправе своими решениями создавать новые правовые нормы.

Во-вторых, через такое решение КС был послан «сигнал» и внешним партнерам: несмотря на существующую внутри Молдовы нестабильность, ситуация остается предс