Ночью в Москве: 
Человек дня: Василий Аксенов
20 августа 1932 года родился писатель Василий Аксенов, автор «Московской саги» и романа «Остров Крым».Личное дело
Василий Павлович Аксенов (1932-2009) родился в Казани. Его отец, Павел Васильевич, входил в бюро Татарского обкома партии и в 1935 году возглавил горсовет, а мать — Евгения Гинзбург — преподавала историю в Казанском педагогическом институте, заведовала отделом культуры в газете «Красная Татария» и писала статьи для «Литературной газеты». У каждого из них были дети от предыдущих браков: у Аксенова — дочь Майя, у Гинзбург — сын Алексей. Василий стал их единственным общим ребенком.
О первых годах детства будущий писатель сохранил лишь смутные, но приятные воспоминания. Они жили в большой квартире, у отца был личный водитель, за детьми присматривала няня Фима, которая ласково называла Аксенова-младшего «батюшкой», любила купать в корыте и целовала пятки. Родители часто уезжали по работе, но когда возвращались, устраивали праздник для друзей и соседей — с подарками, угощением и танцами под патефон.
В 1935 году одного из сотрудников «Красной Татарии» — профессора истории Николая Эльвова — обвинили в троцкизме, арестовали и через некоторое время расстреляли. Евгении Гинзбург как его начальнице сделали выговор за «потерю большевистской бдительности», потом лишили права преподавать, исключили из партии, а в феврале 1937 года также арестовали.
Тогда же был снят с должности председателя горсовета Павел Васильевич — за «невыполнение постановления ВЦИК о перестройке работы Совета и антигосударственную практику работы». Ему вменили незаконный расход 710405 рублей 47 копеек на дачи для номенклатуры, хотя их строительство было согласовано «наверху» и одобрено прокуратурой, проверявшей все решения горкома.
Гинзбург приговорили к 10 лет тюрьмы с поражением в правах на пять лет и конфискацией имущества по статье о групповом терроризме. Вскоре бабушку и дедушку Василия Аксенова по материнской линии арестовали как «родителей врага народа», дед не вынес испытаний и сгорел от чахотки.
Отец писателя «за контрреволюционную вредительскую деятельность» был приговорен к казни, которую заменили 15 годами лагерей. Старших брата и сестру забрали родственники, а маленького Васю им не отдали: он был отправлен в распределитель НКВД.
«Я помню только огромную спальню — там было около ста детей. Помню почему-то, что они постоянно дрались подушками. Видимо, мои родственники сначала не знали, где я, а потом нашли и стали появляться за зоной: из окна я видел то и дело фигурку бабушки или тети. А потом нас стали развозить по специальным детским домам — родственникам они нас не отдавали, все их просьбы отметали», — вспоминал потом Аксенов.
Из распределителя он попал в костромской детдом, где держали детей заключенных. Там мальчик провел полгода, пока родные отчаянно пытались его забрать.
«Я, брат врага народа П.В. Аксенова, находящегося в настоящее время в Казанской тюрьме №2, прошу… Заверяю вас, что Васильку будет у меня неплохо, ибо я педагог, люблю детей вообще, а его в особенности. С братом с 1934 года связи не имел, а до 1934 года — связь формальную. Я обязуюсь обеспечить его всем необходимым, посвятить свою жизнь его образованию и коммунистическому воспитанию. Я прошу вас разрешить Васильку жить в Казани у моей сестры Ксении Аксеновой и моей матери Евдокии Аксеновой, которым я буду посылать средства… Как только я устроюсь, Вася переедет ко мне. Еще раз убедительно прошу вас, верните мне моего племянника. Он будет счастлив. Я люблю его как своего сына», — писал в органы дядя мальчика Адриан Аксенов, сам потерявший работу из-за ареста брата и невестки.
Василий потом будет рассказывать историю своего вызволения так: «Ему (Адриану) нечего было терять, и он стал смелее. У него было двое своих детей. Он мне сам рассказывал потом: перестал бояться. Выпив большой стакан водки, он пришел в НКВД и стучал там по столу кулаком… Ему дали разрешение, и он вытащил меня оттуда. Это колоссально — то, что он сделал, потому что в таких домах меняли идентификацию — имя, фамилию ребенка, и потом его уже невозможно было узнать. Таких детей отдавали туда, где нужна была рабочая сила».
Дядя привез мальчика в Казань и передал своей сестре Ксении. Та отправила его к бабушке Ребекке — матери Евгении Гинзбург. Похоронившая мужа, потерявшая дочь, она умоляла отдать ей внука. Но женщина была не в себе, она целые дни проводила, сидя неподвижно, словно в прострации. Василий называл ее «бякой» и упрашивал тетю Ксению забрать его к себе.
Это и произошло, когда настала пора отдавать мальчика в школу. Среди его одноклассников было еще шесть «детей врагов народа». Ближе к старшим классам родных Василия вызвали в отдел народного образования и предложили «избавить от обузы» — перевести его в фабрично-заводское училище, чтобы он получил специальность и в 16 лет начал зарабатывать себе на хлеб.
В 1948 году Евгения Гинзбург (она к тому времени вышла из лагеря, но оставалась в ссылке) добилась права увидеться с сыном, и Василий поехал в Магадан, где заново познакомился с собственной матерью. Она жила в бараке со ссыльным врачом, русским немцем Антоном Вальтером, репрессированным за анекдот, и трехлетней сиротой Антониной, которую они удочерили.
Аксенов прожил в Магадане целый год и окончил там школу. Гинзбург впоследствии описала встречу с сыном в мемуарах «Крутой маршрут», а он много лет спустя, в 1975 году, вспомнит свою магаданскую юность в автобиографическом романе «Ожог». Это слово как нельзя лучше характеризовало его ощущения от поездки к матери.
Он переживал, что совсем ее не знает. Но опасения оказались напрасными. «Когда мы встретились в Магадане, то сразу нащупали общую тональность. Она читала мне стихи… Я узнал от нее массу того, что было запрещено тогда из литературы... Как раз в Магадане я и начал стишки писать. Воображал себя поэтом. Но поступил на медицинский факультет. Мама и отчим уговорили: В лагерях врачам легче. Очевидно, вам ясно, какое у мальчика подразумевалось будущее», — рассказывал потом Аксенов в интервью.
Вернувшись из Магадана, Василий поступил на медицинский факультет Казанского университета. Но интересы его лежали в иной плоскости. «Первая публикация моя состоялась в 52-м году в газете Комсомолец Татарии: выиграл конкурс студентов на лучшее стихотворение. Прозу начал писать в конце института», — вспоминал Аксенов впоследствии.
Они с друзьями увлекались фехтованием и джазом, посещали музыкальные вечеринки. Василий урвал в комиссионке пальто из верблюжьей шерсти, сданное туда неким джазовым музыкантом, и вообще старался одеваться так, чтобы привлекать к себе внимание.
Аксеновым заинтересовался ректор. Через несколько лет отец Василия, заступаясь за сына, напишет в обком КПСС: «В 1953 и 1954 гг. бдительный директор Казанского мединститута по соображениям биографического характера, дважды исключал моего сына из мединститута. ...
)
){kind=avatar}
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
Ошибка в тексте? Выделите её мышкой и нажмите: Ctrl + Enter
|
Выделите любой фрагмент прямо в тексте статьи и нажмите Ctrl+Insert
Мы весьма признательны всем, кто использует наши тексты в блогах и форумах. Пожалуйста, уважайте труд журналистов: не перепечатывайте в блогах статьи целиком (они всегда доступны по этому адресу), не забывайте ставить ссылки на полный текст на нашем сайте.
|
||||
