Ночью в Москве: 
Путь розы. Внутри цветочного бизнеса
Издательство «Бомбора» представляет книгу Эмми Стюарт «Путь розы. Внутри цветочного бизнеса: как выводят и продают цветы, которые не сумела создать природа» (перевод Е. В. Муравьевой).Путешествовать по миру цветочной индустрии не менее увлекательно, чем разводить цветы, и не менее приятно, чем получать их в подарок. Особенно если делать это в компании Эми Стюарт — большой любительницы растений и автора бестселлеров о них. Её книга расскажет об удивительном пути, который проходят цветы, прежде чем оказаться на полках — от задумки селекционера до того самого букета, стоящего на вашем столе или на витрине ближайшего цветочного магазина.
Предлагаем прочитать фрагмент книги.
Джон Мэйсон — руководитель научно-исследовательского отдела Florigene, австралийской компании, которая не скрывает, что ее главная цель — вывести синюю розу. Не лиловую, не цвета лаванды, не фиолетовую с переходом в темно-синий, а настоящую синюю розу. Синюю, как дельфиниум, как незабудки. Некоторые считают такую розу святым Граалем селекции, другие — кощунством. Ничего не могу сказать о ней, пока не увижу. Но поскольку синей розы всё еще нет, мне придется немного подождать. Однако сложно представить синюю розу, которая бы мне понравилась. Когда я вижу белые розы, получившие краску с подкормкой, или розы, облитые блестящей синей краской, меня передергивает и хочется отвернуться. Они выглядят фальшиво, как нечто, вне всякого сомнения, искусственное и ненатуральное. Сохранится ли это ощущение, если что-то подобное выведут в лаборатории?
Погоня за голубой розой идет давно. Сам факт, что чего-то не существует и что-то не может существовать в природе, порождает множество нелепых попыток воплотить это в жизнь. В лепестках роз полностью отсутствует дельфинидин — пигмент, отвечающий за окраску в синий цвет. Никакая гибридизация этого не изменит. Тем не менее история полна легенд. В XII веке некий садовник утверждал, что вырастил куст синих роз, но его разоблачили, увидев, как он подмешивает индиго[1> в воду для полива. Или знаменитый ирландский садовник в четвертом поколении, который сумел вывести синюю розу, но отец которого уничтожил цветок, боясь, что тот «развратит вкусы народа». Питер Хендерсон, автор книги Practical Floriculture («Практическое цветоводство») и еще нескольких книг для флористов, изданных в конце XIX — начале XX века, любил разоблачать шарлатанов, продающих молодые розы, которые якобы должны вырасти синими, но, расцветая, оказывались самой обычной расцветки: желтыми, красными, розовыми или белыми.
Чтобы вывести синюю розу, придется оставить старомодные, неуклюжие способы, которыми пользовался Лесли Вудриф, — верблюжьи кисточки и стеклянные бутылки — и попытаться пересадить розе гены другого вида. Однако для роз и это пока до конца не сработало. Оказалось, что фиолетовый цвет получить гораздо легче, чем синий, и не на розах, а на гвоздиках. Поэтому лиловые гвоздики Florigene продаются в Safeway[2>, а синие розы до сих пор существуют только на бумаге.
Florigene стала первой компанией в истории цветочной индустрии, предлагающей трансгенную продукцию, когда выпустила в продажу гвоздики «Лунной серии». Ген, отвечающий за синюю окраску, ученые выделили из петунии, которая для ботаников является чем-то вроде лабораторной крысы. «Если говорить об окраске, то петуния — одно из наиболее изученных растений, — рассказал мне Джон Мэйсон. — Известно множество ее мутаций, так что есть с чем работать. Кроме того, с точки зрения генной инженерии с ней сравнительно легко иметь дело. Совместите то и другое — и получите отличное экспериментальное растение. К тому же петунию легко выращивать, у нее много семян, и начали изучать ее уже очень давно».
Однако сделать синим любое растение, будь то роза или гвоздика, не так легко. Недостаточно вставить в него «синий» ген и размножать дальше. Мэйсон с коллегами пришли к выводу, что цвет лепестков определяет не наличие или отсутствие одного гена, а гораздо больше факторов. Это совсем не так просто, как взять и смешать краску на палитре.
Чтобы получить общее представление о том, как выглядит клетка растения, вообразите разрезанное яйцо вкрутую. Скорлупа — это клеточная оболочка. Белок — это цитоплазма, оживленное и тесно заполненное пространство, сделанное из желеобразного вещества. В нем находится клеточное ядро, а также различные мелкие тела, называемые органеллами, которые выполняют в клетках растений разные функции. Некоторые из этих органелл называются «хлоропласты». В них содержится хлорофилл — растительный пигмент, благодаря которому растения кажутся зелеными. В корнях и лепестках, не окрашенных в зеленый цвет, меньше хлоропластов, а в стеблях и листьях — больше. Также существуют органеллы, называемые хромопластами. Они содержат пигменты, чаще всего каротиноиды, которые отвечают за желтый и красный цвета. Представьте лист дерева, который осенью меняет цвет с желтого на зеленый. Дерево снижает выработку зеленого хлорофилла, и становится виден желтый каротиноидный пигмент, который всегда был в листе.
Теперь представьте, что яичный желток — это вакуоль, внутриклеточная полость, в которой содержатся вода, питательные вещества и метаболические отходы, а также вещества, называемые флавоноидами. В их число входят пигменты, интересующие Джона Мэйсона. Флавоноиды выполняют множество функций, но некоторые из них обеспечивают окраску от синего к розовому и от пурпурного к красному. Они встречаются только внутри заполненной жидкостью вакуоли. К примеру, флавоноиды, которые отвечают за окраску лепестков, называются «антоцианы». В эту группу входит красный или розовый пигмент цианидин, алый или кирпичный пигмент пеларгонидин и истинно синий дельфинидин. Когда вам встречается цветок с красными, пурпурными или розовыми прожилками на белом фоне, он так выглядит потому, что вакуоли некоторых клеток лишены антоцианов и кажутся белыми.
Так что во Florigene приступили к выделению генов, отвечающих за синтез дельфинидина, из вакуолей петунии. Потом эти гены вставляют в особые виды бактерий, которые могут проникать через клеточные стенки клеток розы и встраивать эти гены уже туда[3>. Это не самый сложный по стандартам генетики процесс, трудности начались позже.
«Если выделить из лепестка и собрать в пробирку весь пигмент, — объяснил Джон, — то можно узнать его химический состав. Допустим, мы получили стопроцентный дельфинидин. Однако в смеси будут присутствовать и другие компоненты, так называемые дополнительные факторы. Часть из них исследована, а часть — до сих пор нет. По своей химической структуре они похожи на пигменты, но не имеют цвета. Эти факторы воздействуют на пигменты, модифицируя яркость и насыщенность оттенков; их содержание может меняться от цветка к цветку». Главная проблема — отсутствие знаний о том, как дополнительные факторы ...
)
){kind=avatar}
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
Ошибка в тексте? Выделите её мышкой и нажмите: Ctrl + Enter
|
Выделите любой фрагмент прямо в тексте статьи и нажмите Ctrl+Insert
Мы весьма признательны всем, кто использует наши тексты в блогах и форумах. Пожалуйста, уважайте труд журналистов: не перепечатывайте в блогах статьи целиком (они всегда доступны по этому адресу), не забывайте ставить ссылки на полный текст на нашем сайте.
|
||||
