Днем в Москве: 
Ради чего полицейские создают героиновые притоны по всей России?
Ежегодно в России по статье 232 Уголовного кодекса о наркопритонах — «Организация либо содержание притонов или систематическое предоставление помещений для потребления наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов» — в тюрьму отправляют около 1200 человек. Но часть из них оказывается за решеткой потому, что нарушение закона было спровоцировано самими полицейскими. Ради повышения показателей они выбирают жертву — наркозависимого человека, — и с помощью подставных наркопотребителей, на которых им легко давить, делают того организатором притона. Для этого жертву лишь необходимо уговорить пустить информаторов к себе, чтобы употребить наркотик. Чаще всего за дозу или алкоголь. Свидетелем одной такой операции стал журналист Игнат Шестаков. Его репортаж из притона москвича Коли и объяснение, на какие уловки идут полицейские ради палок, — в материале «Ленты.ру».
День у Коли начался как обычно. Отец на заводе, мать-пенсионерка ушла по делам, а к нему должны прийти друзья. Ну, как друзья, двое с района, с которыми они уже два или три раза вмазывались.
Героин они приносили, может, и не самый лучший, зато бесплатно — за возможность потом остаться у него. Не в подъезде же сидеть, а на улице зима.
Середина дня, понедельник, дома есть и попить, и поесть — идти никуда не надо. Друзья после ****** [употребления> разбрелись по квартире. А Коля лежал на вечно разложенном диване и смотрел с телефона сериал.
Кто открыл дверь, он не понял. Друзей, которые почему-то сразу накинули куртки, отвели к лифтам. Они стояли спокойно, только сильно потели. Один бородатый, чернявый, другой бритый с нечистой кожей и светлыми волосами. А Коля, 30-летний парень с соломенными волосами и серой кожей в крупных фиолетово-желтых гематомах, плакал в тамбуре. Год назад так же приходили, опрашивали-обыскивали. Ему тогда дали условный срок.
Полицейские кого-то или чего-то ждали, чтобы зайти в квартиру. И вели опрос. Коли — по-настоящему. Друзей — для виду. Их уже трижды встречали у этой квартиры, везли на продувку, где проверяли, есть ли наркотики в организме. Потом сразу на суд, и тут же оплачивали за них штраф. Нужно было зафиксировать «систематическое предоставление помещения для потребления наркотических средств» (статья 232 Уголовного кодекса). За это Коле грозит до четырех лет тюрьмы. А друзья-информаторы получат деньги.
Пока ждали, полицейские показывали друг другу на дверной косяк и смеялись. К нему прилип и давно засох таракан, прибитый железной дверью.
Стоять было тяжело, и Коле вынесли из квартиры табуретку. Потом сказали раздеться, присесть и раздвинуть руками ягодицы, чтобы показать, что он ничего не прячет. Все, что было в карманах, — жвачка, пробка и 200 рублей — записали и вернули ему с одеждой.
Дали с чем-то ознакомиться. Разобрать он ничего не мог и просто поставил подпись. А потом сел, прикрыл глаза с узкими зрачками и желтыми белками и завыл.
— Ну че ты, Коля? Плачешь?
— Аааа, да-а.
— Ну а **** [че> ты, ***** [блин>? — устало, себе под нос спросил участковый лет сорока. Самый старый здесь и единственный в полицейской форме.
Приехал полный, веселый, весь одетый в черное фотограф и зашел в квартиру. Когда он вышел и стал упаковывать фотоаппарат, внутрь зашли остальные.
Обычная московская панелька в хорошем районе. Рядом продуктовые, через дом элитная высотка, где, говорят, живет Дима Билан. До метро 10 минут пешком. Такую можно снять тысяч за 30-35 — все-таки две комнаты, хоть и бабушкин ремонт.
Потенциальных квартиросъемщиков могла бы смутить нестильная коричневая стенка, забитая пыльными книгами. Еще дыра в половину двери дальней комнаты, ободранные и замусоленные обои. Возможно, еще тараканы и затхлая вонь — от них и от грязной одежды, наваленной кучами по углам вперемешку с мягкими игрушками. Плюс ванная с коричневыми и черными подтеками (санузел раздельный). Зато есть небольшой ЖК-телевизор, застекленный балкон и новенький красный пылесос.
Родители Коли живут в дальней комнате, где телевизор, пылесос и дыра в двери. С ними собака, для которой постелили пеленку у кровати. Стена рядом насыщенного желтого цвета от впитавшейся мочи.
Коля жил в комнате со стенкой, на которой расставлены собрания сочинений Бунина, Есенина, Грибоедова, сувениры из Анапы и фотография, на которой он молодой еще в военной форме.
Сейчас он сидел на вечно разложенном диване, а полицейские в латексных перчатках выгребали из ящиков какие-то бумажки, облатки таблеток, ватные палочки, шприцы с коричневой жидкостью, старые провода от телефонов, стеклянную колбочку с покрытым сажей донышком, переполненные ловушки для тараканов.
Шприцы поначалу были не его. Он не знал, откуда они. Лысеющий, чуть косоглазый полицейский все наседал:
«Как не твои? Мы у тебя дома их нашли, так?» — «Да-а» — «Так твои или не твои? Может, тебя взбодрить?!» «Погоди, — вмешался второй, худой и высокий, куривший все время тонкие сигареты, — Николай, к тебе приходили твои друзья, и вы вместе употребляли наркотические вещества, правильно?» — «Ну, да-а» — «Они приносили с собой шприцы, а потом у тебя их оставили, было такое?» — «Ага» — «Тебе оставили их, да?» — «Ну... да-а»
Осмотр длился несколько часов, приезжала девушка-кинолог с тихим черным псом. Они не пошли в родительскую комнату — там под кроватью рычала собака. Потом полицейские на скорость заполняли документы, а Коля и понятые подписывали. Паковали шприцы и решали, кому куда лучше ехать, чтобы быстрее пройти процедуры. Когда решили, Коля надел черную куртку и вместе со всеми вышел из квартиры.
Вечером сюда придут родители. Несколько лет они жили в той же разрухе и грязи, что их сын. Они возьмут на кухне что-нибудь поесть и пойдут к себе. Закроют по привычке дверь с дырой, лягут на грязную кровать у собачьей пеленки и включат телевизор.
А меньше чем через месяц вернутся к участковому и будут убеждать, что оговорили сына, что зря по их наводке за ним пришли и что хотят они, чтобы Коля вернулся домой.
«Участковые покупали бутылку водки или дозу»
Как и в каких масштабах полицейские в России сами организуют наркопритоны с помощью подставных наркопотребителей, «Лента.ру» спросила Екатерину Ходжаеву, научного сотрудника института проблем правоприменения Европейского университета в Санкт-Петербурге.
Согласно статистике Судебного департамента, пик преследования по статье 232 Уголовного кодекса (организация либо содержание притонов или систематическое предоставление помещений для потребления наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов) приходится на 2010-2012 годы — число представших по этой статье перед судом по основному обвинению, составляло до 4500 человек, и практически все из них получили обвинительное решение суда. Снижение числа подсудимых началось с 2013 года — тогда были осуждены 3621 человек из 3727 представших перед судом, а в 2014-м — уже 2312 осужденных из 2395 обвиняемых. В пе ...
)
){kind=avatar}
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
Ошибка в тексте? Выделите её мышкой и нажмите: Ctrl + Enter
|
Выделите любой фрагмент прямо в тексте статьи и нажмите Ctrl+Insert
Мы весьма признательны всем, кто использует наши тексты в блогах и форумах. Пожалуйста, уважайте труд журналистов: не перепечатывайте в блогах статьи целиком (они всегда доступны по этому адресу), не забывайте ставить ссылки на полный текст на нашем сайте.
|
||||
