Вечером в Москве: 
Шпиономания в действии: российские фотографы снова жалуются на запреты
Российские фотографы делятся в социальных сетях примерами жестокой цензуры на съемки, которая существовала в СССР и сетуют на то, что в современной России уже происходит то же самое.
Не так давно «Новые Известия» уже обращали внимание на то, что казалось бы забытая советская шпиономания, возвращается в Россию. Так, сотрудница полиции в Крыму советовала тамошнему журналисту «поменьше снимать и не светиться с фотоаппаратом», дабы не прослыть шпионом. По многочисленным свидетельствам российских фотографов такого рода «советы» теперь совсем не редкость, а самое обычное дело, точно так, как это было во времена СССР. А было это так, как, к примеру, в случае, о котором рассказал в своем блоге известный московский фотограф Игорь Гаврилов:
«Эту фотографию я называю Фотографией с самой несчастливой судьбой. Я ее снял в 1976 году в Ивано-Франковске, где оказался по заданию журнала Огонек для освещения какого-то очередного фестиваля Дружбы между СССР и еще кем-то. Ранним прохладным началом дня, я шел по тихой улочки западно-украинского городка, наслаждаясь утренним солнышком и направляясь в штаб мероприятия для ознакомления с программой дневных торжеств. И на противоположной стороне улицы, на автобусной остановке, я увидел интересную сценку. Остановился, навел на резкость, в этот момент девочка, очень к месту зевнула, я нажал один раз и продолжил свой путь. Я не спешил и лишь довольно и самодовольно радовался тому, что не упустил момент. И тут на меня налетел этот сумасшедший полковник...
- Ты что творишь! Запрещаю это снимать! Ты откуда взялся! Сейчас милицию позову! Шпион! Ты куда идешь? - кричал он и суетился вокруг меня, но руки в ход не пускал.
Так он допрыгал со мной до штаба фестиваля, там сразу отстал от меня, и заспешил по коридору с криком: - Кто здесь главный?... Больше я его никогда не видел. Но мой снимок был обруган и запрещен будучи еще в скрытом, не проявленном состоянии.
Когда я его впервые и очень старательно напечатал и показал, он был одобрен всеми моими коллегами и даже сам Бальтерманц сказал, что кадр отличный, но тут же добавил, что публиковать такое нигде нельзя. И оказался прав - такое нигде нельзя продлилось 12 лет. Все эти годы я упорно пытался пропихнуть мою любимую на различные международные конкурсы, но напрасно - все отборочные комиссии, состоящие, из одних и тех же, стоящих на чеку, членов, плюс любознательный из КГБ, неизбежно отправляли ее в отсев. Если я пытался переслать ее через границу по почте, то моя несчастная с неизбежным постоянством через некоторое время обнаруживалась в моем почтовом ящике, во вскрытом конверте и изрядно помятая. На выставки местного значения, дорога моей, с несчастливой судьбой тоже была перекрыта. Но я не унимался и продолжал дразнить блюстителей и хранителей своей правдой жизни, все, конечно, заранее понимая и предвидя приговор. И таки переупрямил!
Времена переменились, власть изменилась, живительные лучи солнца демократических перемен прожгли дыры в прогнившем занавесе коммунистической идеологии, свет перемен брызнул и осветил своими лучами Первый бесцензурный конкурс фотографии, прошедший в нашем любимом Доме Журналистов осенью 1987 года. Я предъявил на него свою многострадальную и, по мнению единогласно проголосовавшего жюри, победил, в чем я был почему - то совершенно уверен, уж простите за самоуверенность. Когда меня объявили, зал взорвался дружескими аплодисментами, я встал, раскланялся и пошел к сцене получать приз - деревянный сервиз из ярко разукрашенных шести рюмок, кувшина и подноса.
И тут началось странное, чего я от коллег уж точно не ожидал - кучка тассовских фотографов, вдруг стала выкрикивать, что решение жюри не правильное, не патриотичное, что нельзя присуждать первую премию за.... антисоветскую фотографию! Что нужно отдать ее фотокору ТАСС за жизнеутверждающий портрет всегда счастливого кубинского рабочего с флажком. Ну на худой конец, хотя бы поделить сервиз. Пока я дошел до сцены, принимая по пути поздравительные рукопожатия, тассовец уже стоял на ней и тянулся за наградой. Я не стал возражать, чтобы ему, для успокоения, отдали кувшин. Кстати, позже мы с ним очень крепко подружились и даже пили мировую из его, моего, кувшина и моих же рюмок.
А в середине января 1988 года мне позвонили из редакции журнала Советское фото и пригласили поучаствовать в совещании на тему - Как сделать Советское фото более интересным и отвечающим духу перемен во времена наступивших перемен?. Так вышло, что в определенный для встречи день, в свет вышел номер журнала Смена, в котором, впервые !, опубликовали мою самую терпеливую карточку. Купив аж десять экземпляров со своей долгожданной публикацией и прихватив их с собой, я помчался на обсуждение вопросов по улучшению фотожизни страны. В кабинете набилось человек тридцать фотографов, а за отдельным столом расположилась редколлегия журнала во главе с главным редактором Ольгой Сусловой - снохой серого кардинала Кремля, закостенелого идеолога КПСС, М.А.Суслова.
- Вот ты, Игорь Гаврилов, что нам посоветуешь, чтобы стать злободневнее - посмотрев на меня, сидящего в первом ряду, с места в карьер, начала она.
- Да все просто, Ольга Васильевна - спокойно ответил я, достал из кофра Смену, открыл на нужной странице и продемонстрировал сначала всем, а потом ей лично, свою, теперь уже признанную, фотографию - вот печатайте подобные карточки, вместо ваших лютиков-кошечек и все у вас будет в порядке, зашагаете в ногу с перестройкой - уверенно заявил я.
Реакция последовала настолько неожиданная, что я даже дышать забыл...
- Ой, какая правдивая, мощная фотография! Игорь, как тебе не стыдно! Ну почему же ты нам ее не показывал! Такую и на обложку можно было бы - ничтоже сумняшеся, смотря мне в глаза, пафосно воскликнула постоянный председатель жюри всех наших конкурсов и главный оценщик содержания всех наших выставок...
Когда я все же задышал, я напомнил, беспамятной нашей, что это именно она, своими руками, неоднократно, а пару раз в моем присутствии, изымала и со словами отвращения и осуждения отбрасывала от себя подальше именно эту фотографию.
- Наверное не разглядела, бывает... - вовсе не смутившись, сморгнула она.
Карточку мою в Совфото, конечно не опубликовали, журнал сохранил лицо и вскоре закрылся...
А Равнодушие объехало полмира, многократно экспонировалось и публиковалось. Но для меня, навсегда, любимой осталась самая первая ее публикация - в молодежной Смене...»
Кинорежиссер Тофик Шахвердиев поделился в своем блоге похожей, не менее интересной историей:
«Давно-давно, в советское время, мы с Сашей Абдуловым и его маленькой Ксюшей гуляли по Красной площади. Я попросил девочку отойти ...
)
){kind=avatar}
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
)
Ошибка в тексте? Выделите её мышкой и нажмите: Ctrl + Enter
|
Выделите любой фрагмент прямо в тексте статьи и нажмите Ctrl+Insert
Мы весьма признательны всем, кто использует наши тексты в блогах и форумах. Пожалуйста, уважайте труд журналистов: не перепечатывайте в блогах статьи целиком (они всегда доступны по этому адресу), не забывайте ставить ссылки на полный текст на нашем сайте.
|
||||
